Начнем с очень открытого письма страдающего человека, страдающего отца. Он опечален плачевным состоянием нашего мира, он испытал его на себе. Вот его история, которой он поделился в анонимном письме.
«Уважаемый пастор Джон, если быть предельно откровенным и честным, то я сомневаюсь в том, что сегодня Господь всецело правит миром. В это невозможно верить ввиду того, в каком состоянии сейчас находится наш мир, вернее – Его мир. Наша нация пошла по скользкому пути безнравственности и самоуничтожения, наша экономика в упадке. Национальный долг стремительно растет. Каждый день гибнут нерождённые дети. Число убийств зашкаливает. Уровень преступности вырос до такой степени, что мне начинает казаться, что в Ираке или Афганистане жить безопаснее, чем в нашем районе. Большинство детей спят под кроватями, боясь стать жертвами перестрелок.
Проблемы коснулись и нашего дома, нашей семьи из четырех человек. Сын родился с синдромом дефицита внимания и гиперактивности, и это принесло в нашу жизнь разочарование, боль, огорчение, а порой даже отчаяние. Однажды вечером сын, пытаясь сделать домашнее задание напротив меня за кухонным столом, сказал мне: «Пап, я ненавижу ходить в школу. Даже учителя надо мной смеются. Я ненавижу этот синдром и лекарства, от которых меня тошнит». Пастор Джон, если у Бога все под контролем, то почему вокруг нас столько страданий?»
Печальнее всего то, что этот дорогой человек говорит: «в это невозможно верить». Я молился и молюсь сейчас о том, чтобы Бог использовал какие-то из моих слов, чтобы это снова стало возможным. Мы неоднократно освещали этот вопрос и на ресурсе «Жаждущие Бога» (Desiring God), и в подкасте «Спроси пастора Джона». Но, увидев этот вопрос, я подумал: «мне очень хочется снова поднять эту тему».
Мир боли
Я ощущаю на себе гнетущее давление этой проблемы не только из-за того, насколько точно этот человек ее обозначил, но также из-за документального сериала «Боль, гной и яд», который мы с Ноэль недавно посмотрели. Во втором эпизоде говорилось о периоде истории до того, как в двадцатом веке был открыт пенициллин и появились антибиотики. Я был практически в ужасе, размышляя о том, сколько тысяч лет мир изнывал от самых страшных болезней, не только не имея какой-либо медицинской защиты, но, напротив, прибегая к медицинским процедурам, которые часто только усугубляли ситуацию.
К примеру, накануне смерти Джорджа Вашингтона из его тела спустили более двух литров крови. Более двух литров – это почти 40 процентов всей крови. В этом эпизоде были показаны фотографии людей, умирающих от ужасных открытых инфекций, и детей, покрытых язвами оспы, матери которых отгоняли от них мух в ожидании их смерти. Когда я это увидел, моя жена отвернулась. Она не могла на это смотреть. Я же, тяжело дыша, проговорил: «Нет! А если бы это был я? Если бы я был родителем, обмахивающим этого изуродованного ребенка, покрытого страшными язвами оспы и ожидающего мучительной смерти?» Но ведь такое случалось в мире миллионы раз.
Большинству из нас не приходилось сталкиваться лицом к лицу с самыми чудовищными, жуткими и отвратительными формами инфекций, увечий и мучительной боли. Я почувствовал необходимость задать вопрос: «Бог, что это говорит о Тебе? Что Ты делаешь? Что Ты хочешь этим сказать?»
Из вопроса этого человека и тысяч других мне хорошо известно, что такого рода невообразимые страдания и страшные увечья подталкивают бесчисленное множество людей утвердиться в неверии. Подобно этому человеку они бы сказали: «Пайпер, это невозможно. Невозможно больше верить просто потому, что мир находится в таком состоянии». Мы прочитали его слова, но на самом деле проблема еще серьезнее. Она намного серьезнее, потому что в период с 1900 по 1977 год от оспы умерло 300 миллионов человек, а после массовой вакцинации в 1977 году и по сей день – ни одного. Только представьте: с 300 миллионов до нуля. Никто не заболевает оспой. Никто не заболевает полиомиелитом.
Проблема страданий не в том, что мир стал хуже. Мир, конечно, в плохом состоянии, и тот человек описал его испорченность. Он на самом деле в плохом состоянии. Но самое печальное в том, что если говорить об ужасных страданиях, то мир на протяжении тысяч лет жил куда хуже, чем сейчас. Как же мне, Джону Пайперу, оставаться верующим, если даже малая доля страданий, которые прямо или косвенно выпали на мою долю, повергает меня в ступор? Что на это ответить? Думаю, у меня есть три мысли на этот счет.
1. Писание не наивно
Во-первых, меня пленяет абсолютный реализм Библии. Я несколько лет писал книгу о Божьем провидении, и с каждым месяцем меня все более поражало, насколько беспристрастно, открыто, прямолинейно и даже вопиюще подробно Библия говорит о Божьем суде над миром, особенно над Его народом. Вот лишь фрагмент из 28-й главы Второзакония:
«Поразит тебя Господь чахлостью, горячкою, лихорадкою, воспалением, засухою, палящим ветром и ржавчиною… И будут трупы твои пищею всем птицам небесным и зверям… Поразит тебя Господь проказою Египетскою, почечуем, коростою и чесоткою, от которых ты не возможешь исцелиться; поразит тебя Господь сумасшествием, слепотою и оцепенением сердца… за то, что ты не слушал гласа Господа Бога твоего… За то, что ты не служил Господу Богу твоему с веселием и радостью сердца, при изобилии всего» (Второзаконие 28:22, 25-28, 45, 47).
«Библия не отступает ни перед каким ужасом и несправедливостью этого мира»
Итак, я хочу сказать лишь то, что наше несогласие с Божьими путями вызвано не тем, что мы смотрим на вещи яснее и честнее, чем Библия. Библия не отступает ни перед каким ужасом и несправедливостью этого мира. Это мой первый довод. Я не могу махнуть рукой на Библию, потому что она мол наивна, обманчива или обеляет беды, которые предопределяет Сам Бог.
2. Страдание свидетельствует о грехе
Мой второй довод: я бы сказал, что ужасные события в этом мире могут обрести смысл, значение и в конечном счете даже праведное разрешение только в том случае, если мы примем библейскую реальность – грех против безгранично мудрого, справедливого и благого Бога вызывает намного большее нравственное негодование, нежели физическое негодование против вековых мирских страданий. Позвольте мне повторить, поскольку в этом вся суть дела, и это сложно понять, пока Дух Святой не произведет в человеке огромную работу: ужасные страдания в этом мире могут обрести смысл, значение и в конечном итоге даже праведное разрешение только в том случае, если мы примем библейскую реальность – грех против безгранично мудрого, справедливого и благого Бога вызывает намного большее нравственное негодование, нежели физическое негодование против вековых мирских страданий.
Я не заявляю, что каждое страдание соразмерно конкретным грехам каждого человека. Если бы это было так, то мы все были бы в аду. Насколько я могу судить и насколько об этом говорит Библия, нет явной зависимости между степенью страданий человека в этом мире и степенью его вины. Я говорю о том, что имеет в виду Павел в Римлянам 8:20-23: «потому что тварь покорилась суете не добровольно, но по воле покорившего ее, в надежде, что и сама тварь освобождена будет от рабства тлению в свободу славы детей Божиих. Ибо знаем, что вся тварь совокупно стенает и мучится доныне; [Земля будто беременна и кричит в муках рождения] и не только она, но и мы сами, имея начаток Духа, и мы в себе стенаем, ожидая усыновления, искупления тела нашего».
Всеобщие стенания творения, мучительные страдания всего творения объясняются тем, что 20 стих называет «покорением», покорением творения, и тем, что 21 стих называет «рабством тлению». А покорение и тление подвластны Тому, Кто покорил ее «в надежде», то есть Богу.
Именно это я имею в виду, когда говорю, что грех, вошедший в мир через Адама и распространившийся на всех людей, вызывает намного большее нравственное негодование, нежели физическое негодование против вековых мирских страданий. Это значит, что, когда мы видим и обретаем веру в благость и справедливость Бога, в нашем уме и сердце должна произойти коперниканская революция. Чтобы видеть Бога благим, справедливым и мудрым, в нашем уме и сердце должна произойти глубокая умственная и духовная коперниканская революция, в ходе которой Бог перестает быть планетой, вращающейся вокруг солнца человечества, и становится огромным, пылающим, блистательным Солнцем в центре Солнечной системы всего сущего. Бог становится высшей реальностью. Он становится высшей драгоценностью и сокровищем Вселенной.
«Все людские страдания – это кричащее свидетельство еще более ужасной трагедии человеческого греха»
Только так моральное негодование о грехе будет сильнее физического негодования о страданиях. Тогда на практике, когда я, тяжело дыша при виде чудовищных кадров документального фильма, неизбежно скажу: «О Боже, Боже, что это значит?», в ответ я услышу: «Все людские страдания – это кричащее свидетельство еще более ужасной трагедии человеческого греха».
3. Христос умер за грешников
И, наконец, третье, что помогает мне верить — это то, что Бог послал Своего Сына в этот мир, послал Самого Себя, чтобы претерпеть еще большее моральное негодование, чем то, которое проявил Его Отец по отношению к Своему народу в их грехе. Снизойдя до унижения и муки римского распятия, бесконечно чистый, благой, мудрый, сильный и святой Сын Божий перенес достаточно страданий, достаточно оскорблений, чтобы покрыть все негодование Отца за все грехи тех, кто поверит.
Итак, все верующие будут иметь жизнь вечную, все верующие будут иметь вечную радость. «Бог Свою любовь к нам доказывает тем, что Христос умер за нас, когда мы были еще грешниками» (Римлянам 5:8). Я не берусь утверждать, что верить легко или просто. Это дар, и я лишь свидетельствую о том, почему я все еще христианин.